Подробнее о подвиге И. Сусанина.
В начале XVII в. в пределы русских земель вторглись польские и шведские феодалы, стремившиеся подчинить себе Московское государство. Враги, захватив Смоленск, Новгород, Москву, грабили и убивали мирных жителей, устанавливали жестокие порядки. И там, где они проходили, полыхали пожары, пустели города и села, бурьяном зарастали невозделанные поля.
Русский народ подымался на борьбу. Иностранных поработителей встречали кольями, топорами, вилами. Повсеместно создавались партизанские отряды, народное ополчение.
Народ выдвинул из своей среды Кузьму Минина и Дмитрия Пожарского, которые возглавили борьбу против интервентов. 27 сентября 1612 г. русские ополченцы, разгромив врага, освободили Москву.
21 февраля 1613 г. Земский собор избрал царем 16-летнего Михаила Романова, который в то время находился в своей костромской вотчине.
В марте того же года совершил свой подвиг крестьянин села Домнино Иван Сусанин.
Большинство документов о легендарном русском патриоте не сохранилось; одни погибли в огне во время Московского пожара 1812 г., другие — по вине невежественных чиновников, ведавших архивами, но некоторая информация все же «дожила» до наших дней.
Тщательное изучение и сопоставление различных источников позволяет осветить жизнь и героическую гибель Ивана Сусанина.
Вот как происходили события.
Изгнанные из Москвы иностранные захватчики небольшими отрядами рассеялись по стране. Они грабили население, разоряли целые уезды. Летописец горестно отмечал: «Сами видите, что они ныне над нами чинят: всегда в очах наших всем нам смерть показуют, и надругаются, и насилуют нас, и дома наши у нас отнимают, яко волцы зубы своими скрежегчут, и грозят нам и претят смертию».
В то время избранный Земским собором на престол молодой русский царь Михаил Романов находился в селе Домнино Костромского уезда. Польские феодалы были недовольны этим решением Земского собора, так как они хотели посадить на русский престол своего ставленника королевича Владислава. Иноземцев поддерживали и некоторые русские бояре-предатели.
Польский король Сигизмунд и феодальная знать стремились внести замешательство в деятельность Земского собора, усилить в нем раздоры, воспрепятствовать восстановлению центрального правительства и укреплению государственного аппарата. Если бы Сигизмунду и шляхте удалось осуществить свой коварный замысел, Русское государство лишилось бы своей национальной независимости.
В то тяжелое для нашего народа время одному из вражеских отрядов удалось прорваться на север, в Костромской уезд. На своем пути интервенты опустошали села и деревни, старались разыскать царя, чтобы убить его.
Отряд, численностью до 60 человек, на конях и с собаками, в метельную ночь сбился с пути и набрел на Деревнищи, что в трех километрах от Домнина. Пьяные, оборванные и голодные паны ворвались в избу Сусанина. Они искали проводника.
Иван Осипович Сусанин, как утверждают некоторые источники, более 20 лет был старостой в селе Домнино. У него были дочь Антонида и две сестры. Он старался делать добро людям. В течение многих лет воспитывал двух мальчиков-сирот: Богдана (впоследствии стал его зятем) и Ваню. В то время Сусанин жил в Деревнищах Костромского уезда Шачебольского стана в одном доме с дочерью, как было уже сказано, и зятем Богданом Сабининым.
Ворвавшись в избу, шляхтичи потребовали, чтобы Сусанин повел их в Домнино, предлагали за услугу деньги, грозили смертью в случае отказа. Старик медлил. Между тем, предупрежденный об опасности зятем Сусанина Богданом, царь уехал из Домнина в Кострому и укрылся за стенами Ипатьевского монастыря. И тогда Сусанин решил погубить ненавистных врагов ценою собственной жизни. Согласившись быть проводником, он предложил «гостям» обождать до утра. Те согласились, всю ночь они пили вино и горланили песни.
Когда рассвело, старик повел незваных «гостей» по замерзшей, но имевшей много прорубей — «окон» речке Корбе, оставив в стороне за лесом Домнино. Затем он повернул к деревне Перевоз. За ней-то и находились непроходимые места.
В это время к деревне Перевоз с запада и северо-запада стали подходить толпы возмущенных крестьян, вооруженных вилами, косами и кольями. Перепуганные шляхтичи стали просить Сусанина вывести их кружным путем на Ярославскую дорогу, предлагали за это деньги.
Крестьянин отказался. Тогда паны подожгли деревню, привязали Сусанина веревкой к двум лошадям и спустились в долину реки Шачи. Долго шли вдоль берега. Сусанин надеялся, что ему удастся убежать на другой берег, но никак не мог выбрать момента. Пока продвигались вдоль речки, лошади провалились в трясину и утонули. Началась вьюга. Отряд вошел в лес. Сусанин двигался впереди, за ним шляхтич, державший веревку. Вдруг старик ловким ударом посоха выбил из рук шляхтича веревку и прыгнул в кусты. Враг выстрелил, но промахнулся. На Сусанина набросились собаки, за ними паны. Первых двух врагов старик повалил дубинкой, но остальные настигли его.
Ты обманул нас! — кричали шляхтичи, окружив Проводника
Да, из этого леса вам уже не выбраться. Здесь вы погибнете, — сказал Сусанин.
Выбившиеся из сил, обледеневшие паны просили крестьянина вывести их из леса на дорогу, обещая ему за это не только жизнь, но и все имевшееся у них на-грабленное золото. Но старик был непоколебим.
Вот вам голова моя, — спокойно говорил он, — но Москвы вам не видать.
Враги яростно набросились на него и изрубили саблями.
К утру следующего дня метель стихла. Долго крестьяне искали Сусанина. Под вечер Богдан Сабинин с соседями набрел на замерзших панов, а затем обнаружил и тело Сусанина.
Существует несколько версий о времени действия подвига Ивана Сусанина.
В нашем сознании (благодаря опере М. И. Глинки, многочисленным картинам, художественной литературе) прочно укоренился образ Сусанина, ведущего поляков лесом среди сугробов. Однако есть основания для предположения, что сусанинский подвиг пришелся совсем на другое время года — на осень.
В целом ряде народных преданий, записанных в XIX веке, повествуется, как Сусанин спрятал Михаила в ямнике недавно сгоревшего овина и даже будто бы прикрыл его обгоревшими бревнами. Еще в начале нашего века жители Деревеньки показывали яму, якобы, от этого самого овина. Версию о спасении царя в ямнике сгоревшего овина отрицали практически все исследователи. Но если в этом предании сгоревший овин не выдумка, а реальность, то это несомненным образом указывает на осеннее время года, поскольку овины топились в основном осенью и сгорали в основном тогда же. Убедительнее всего эту версию обосновал протоиерей А. Домнинский писавший: «Историки говорят, что смерть Сусанина… случилась в феврале или в марте 1613 года; а мне думается, что это событие случилось осенью 1612 года, потому что в нашей местности, в феврале или в марте месяцах, никак невозможно ни пройти, ни проехать кроме проложенной дороги. В нашей местности к огородам и лесам наносит высокие бугры снега в сии месяцы… а историки, между тем, говорят, что Сусанин вел поляков все лесами и не путем и не дорогою».
Целиком разделял это мнение А. Домнинского и покойный А. А. Григоров, полагавший также, что сусанинский подвиг был совершен осенью, а позднее, когда Михаил стал царем, оба эти события вольно или невольно совместили.
Но тогда любой слышавший о Сусанине, может спросить: что же это были за поляки, которые пытались захватить (или убить) Михаила осенью, если во всей литературе говорится, что это произошло позднее — после избрания Михаила царем в Москве на Земском Соборе в феврале 1613 года? А. Домнинский считал, что поляки искали одного из наиболее верных претендентов на русский престол. Это, в принципе, очень вероятно. Вычислить таких претендентов не составляло особого труда.
А. А. Григоров же полагал, что «осенние» поляки были какой-нибудь обычной группой, промышлявшей грабежом и разбоем, узнавшей каким-то образом про Михаила и решившей захватить его, например, для того, чтобы потребовать у родителей выкуп.
В ряде преданий, в которых описывается, как Сусанин укрыл Михаила в ямнике от сгоревшего овина в д. Деревнище, говорится, что здесь же, в Деревнище, поляки его пытали и, ничего не добившись, убили. Эта версия не имеет никакого документального подтверждения. Практически никто из серьезных «сусаниноведов» эту версию не разделял.
Самая общеизвестная версия, ее разделяли и очень многие историки, о том, что Сусанин погиб в Исуповском болоте. Почти всегда это место указывается местом гибели героя. Очень поэтичен образ красной сосны, выросшей на крови Сусанина. Весьма характерно в этом смысле и второе название Исуповского болота — «Чистое».
А. Домнинский писал: «Оно носит издревле сие имя потому, что орошено страдальческой кровию незабвенного Сусанина…» А.Домнинский, кстати, также считал местом гибели Сусанина болото. И ведь болото, безусловно, было главным местом действия сусанинской трагедии! Конечно же, по болоту водил Сусанин поляков, уводя их все дальше и дальше от Домнина. Но сколько встает вопросов, если Сусанин действительно погиб на болоте: а что, поляки после этого погибли все? только часть? кто тогда рассказал? как об этом узнали? Ни в одном из известных нам документов того времени о гибели поляков не говорится ни слова. И думается, что не здесь, не на болоте, погиб реальный (а не фольклорный) Сусанин.
Имеется и еще одна версия, что местом гибели Сусанина является не Исуповское болото, а само село Исупово. В 1731 году правнук Сусанина И. Л. Собинин подал по случаю восшествия на престол новой императрицы Анны Иоанновны прошение о подтверждении льгот, положенных потомкам Сусанина, в котором говорилось: «В прошлом во 121 году (1613) приходил из Москвы из осад на Кострому блаженныя и вечныя достойныя памяти великий Государь Царь и великий князь Михайло Федорович, с матерью своею великою государынею инокинею Марфою Ивановною и были в Костромском уезде в дворцовом селе Домнине в которую бытность их Величества в селе Домнине приходили Польские и Литовские люди, поймав многих языков пытали и расспрашивали про него великого Государя, которые языки сказали им, что великий Государь имеетца во оном селе Домнине и в то время прадед ево онаго села Домнина крестьянин Иван Сусанин взят оными Польскими людьми… оной прадед его от села Домнина отвел и про него великого Государя не сказал и зато оне в селе Исупове прадеда ево пытали разными немерными пытками и посадя на столб изрубили в мелкие части…»
Если отбросить такие сомнительные подробности о том, что Сусанина посадили на кол, то суть документа довольно ясна — Сусанина убили в Исупове. В таком случае смерть Сусанина видели наверняка исуповцы, они же в таком случае и сообщили об этом в Домнино или же сами отнесли туда тело погибшего земляка.
Версия гибели Сусанина в Исупове — единственная имеющая под собой документальную основу — самая реальная, да и вряд ли И. Л. Собинин, по времени еще не так отдаленный от Сусанина, не знал точно, где именно погиб его прадед. Что Сусанин был убит в Исупове, считал и один из наиболее серьезных историков, занимавшихся этой историей, В. А. Самарянов, писавший: «Сусанин после пыток и страданий… наконец изрублен в мелкие куски в с. Исупове… и следовательно не в глухом лесу, но в месте более или менее населенном».
Историк П. Троицкий, разделяя это мнение, писал: «Итак, смерть Сусанина была не в глухом лесу… но… в селе Исупове, находящемся в 7 верстах на юг от Домнина… Возможно, что и сами поляки, чтобы показать русским, как они жестоко мстят тем, которые идут против них, принудили некоторых исуповских жителей присутствовать при мученической казни Сусанина».
Вторая версия заключается в том, что время действия приходиться на февраль 1613 года. Предположение А. Домнинского о том, что подвиг Сусанина пришелся на осень 1612 года, замалчивалось в массовой литературе о Сусанине. Почему — ясно: если принять это предположение, то получается, что Сусанин спасал не царя, а всего лишь своего юного барина. В принципе, разница с общепринятой версией невелика, но оттенок несколько другой. Да и не только политические соображения играли здесь роль: при отнесении событий на осень вся история, казалось, утрачивала остросюжетный, захватывающий характер. Однако есть и еще некоторые соображения, которые указывают, кажется, на то, что подвиг Сусанина был совершен не в феврале. Вспомним, как развиваются события в стране после освобождения Москвы от поляков. Повсеместно начинается работа по подготовке Земского Собора (своего рода Учредительного собрания того времени). С конца декабря 1612 года в Москву стали съезжаться выборные люди. Первые заседания собора начались в первой половине января. Основной вопрос, который предстояло решить участникам собора, — избрание нового законного царя. В острой борьбе стало ясно, что наиболее сильными позициями на соборе обладают сторонники Михаила Романова. Объясняется это многими причинами, не последнюю роль сыграл возраст Михаила (в отличие от своих более старших соперников Михаил не успел себя чем-либо запятнать в политической борьбе).
21 февраля 1613 года Михаил торжественно был избран Земским собором новым царем России. 2 марта из Москвы в сторону Костромы было отправлено специальное «великое посольство», которое должно было официально уведомить Михаила Федоровича Романова об его избрании и торжественно доставить в столицу русского государства.
По общепринятой версии, именно в это время — со второй половины февраля по начало марта — и была послана поляками, говоря современным языком, «группа захвата» с целью взять Михаила Романова живым или мертвым, чтобы сорвать процесс стабилизации в России и продолжать войну за русский престол. В этой версии нет ничего невероятного — поляки во время работы Земского собора стояли не так далеко от Москвы. Своих информаторов у них наверняка было достаточно, так что узнать о решениях собора и о вероятном местонахождении нового царя было не так уж и сложно. Все это очень и очень могло быть.
Но все-таки есть еще соображение, позволяющее отнести сусанинский подвиг не на февраль, а на осень. Как известно, Михаил Романов и его мать встретили московское посольство утром 14 марта 1613 года в Ипатьевском монастыре. Почему именно там, а не в кремле, например, где был свой осадный двор, где были власти, где была главная святыня костромской земли — Федоровская икона Божьей Матери? Предположения о том, что Романовы переехали в монастырь накануне приезда посольства ради того, чтобы его, это посольство, прилично принять, не имеют веских доказательств. Но другие предположения есть.
Вот что писал И. В. Баженов — один из крупнейших историков костромского края: «…с 21 февраля того года наступил Великий пост, на какое время цари и бояре, по благочестивому древнему обычаю, нередко помещались в монастырях для душеспасения, для сохранения или поддержания доброго христианского покаянного настроения».
Однако, если это так и Романовы находились в монастыре на покаянии (а это, наверное, так, если учесть известную набожность Михаила Федоровича), то названный факт тоже, вроде бы, указывает на то, что Михаил находился в монастыре, по крайней мере, с 21 февраля, а это означает, скорее всего, то, что он пребывал в Костроме с поздней осени. Маловероятно, чтобы, чудом избежав смерти в феврале, он сразу же стал поститься в монастыре.
Впрочем, мы, видимо, никогда не узнаем, как оно было все на самом деле — слишком много деталей нам неизвестно, а те, что известны, мы, вероятно, трактуем неправильно.
В любом случае, в любом варианте и времени, и места гибели Ивана Осиповича Сусанина роль его подвига нисколько не умаляется. Спасение Михаила Романова, которому волею судеб суждено было в то трагическое время стать символом русской государственности, — это был великий подвиг, показывающий, как много может даже один мужественный человек.
Ведь наверняка Сусанин мог бы, спасая свою жизнь, указать полякам, где находится его молодой господин, ведь могло быть, что люди и не узнали бы об этом. Думается, что все упоминаемые в преданиях и документах жестокие пытки, которым подвергали Сусанина поляки, не выдумки для пущего эффекта.
Пример с Сусаниным заставляет вспомнить и наших предков, еще когда сказавших: близ царя — близ смерти. Действительно, сколько смертей последовало за попыткой стать царем Федора Никитича Романова и как опять загуляла смерть вокруг его сына Михаила, едва-едва только он приблизился к царскому трону. И оказавшийся близ царя Иван Сусанин воистину оказался близ смерти.
Ещё один вопрос, который интересует историков «сусаниноведов» а где могила Сусанина? Вопрос об этом вставал редко — какая может быть могила у человека, погибшего на болоте! Однако, если допустить, что Иван Сусанин действительно погиб в селе Исупове (или где-то возле него), то вопрос о месте его захоронения встает совершенно логично.
Вся Жизнь наших предков была связана с церковью своего прихода — в ней их крестили, венчали, отпевали, на кладбище у приходского храма, если не случалось человеку умереть уж очень далеко от родной земли, его обычно и погребали. Приходской церковью для жителей Домнина и Деревнище была Воскресенская церковь села Домнина — деревянный шатровый храм, стоявший на склоне домнинской возвышенности над долиной речки Шачи. И тело крестьянина-мученика, если оно не стало добычей болота, должно было быть похороненным на кладбище Воскресенской церкви — наверняка рядом со своими предками. Судя по всему, так это и есть.
Первым, кажется, об этом написал протоиерей А. Домнинский, сообщивший: «Сусанин погребен под церковью, и туда каждого дня ходили в старину петь панихиды… Это я слышал от домнинских крестьян, кои содружны были с моим родителем».
В 1897 году на заседании Костромской губернской ученой архивной комиссии с сообщением, посвященным, в частности, разысканиям о местонахождении могилы Сусанина, выступил председатель комиссии Н. Н. Селифонтов. В докладе Селифонтова говорилось: «В настоящее время в распоряжении комиссии… имеется официальный рапорт благочинного священника 4-го Буевского округа отца Василия Семеновского Его Преосвященству епискому нашему Виссариону, от 8 июня 1896 г., за № 112, из которого видно, что «по ходячим в народе слухам предание сходится к тому единству, что Сусанин похоронен при тогда бывшей деревянной церкви села Домнина, но могила и самое ее место в народном предании изгладилось. Большинство, — говорит далее отец благочинный — в числе коего главный с. Домнина старожил крестьянин Дмитрий Марков, имеющий от роду более 75 лет, уверяют, что (как слыхал от своего отца и теток, старших отца) могила Сусанина должна быть на том месте, где была прежняя деревянная церковь, которая за ветхостью уничтожена, а настоящая каменная церковь на несколько сажен отдалена прежней деревянной; на могиле, будто, была плита с надписью, но оная плита между другими каменьями, находившимися на могилах, по недостатку камней для бута, при постройке каменной церкви, употреблена на бут».
Священник и краевед И.М. Студитский уточнял, что могила Сусанина находилась в юго-западном углу ограды домнинской Успенской церкви.
Таким образом, немногие достоверные известия показывают на то, что сусанинская могила находилась в Домнине. Отметим, что известные факты (захоронение под церковью, каменная плита на могиле) совершенно явно указывают, что отношение к Сусанину сразу было в высшей степени почтительное — под церковью хоронили не всякого помещика или государственного деятеля. Об этом же говорит, кстати, и наименование Сусанина в приводимых ниже царских грамотах 1619 и 1633 годов Иваном Сусаниным, в отличие от упоминаемых там же «Богдашки Сабинина» и «Антонидки Сабининой», называемых в уничижительной форме, как и подобало называть тогда в официальных документах крестьян.
Нельзя не упомянуть о том, что где-то здесь же — на домнинском погосте — был похоронен и умерший до 1633 года зять Сусанина Богдан Сабинин.
Говоря о сусанинской могиле, нельзя не коснуться версии о том, что тело Сусанина позднее было перевезено и похоронено в Ипатьевском монастыре. Известие это отвергалось практически всеми, исследователями как необоснованное и надуманное. Действительно, очень маловероятно, чтобы при том внимании, которое уделялось династией Романовых Ипатьевскому монастырю (в том же XVII веке, когда только и могло произойти перезахоронение Сусанина, не зафиксированное дошедшими до нас источниками), его монахи «потеряли» или «забыли» о бывшей бы столь важной во всех отношениях для монастыря такой святыне, как могила человека, спасшего родоначальника этой династии.
Потомки Сусанина.
Михаил с матерью и «великим московским посольством» в марте 1613 года уехали из Ипатьевского монастыря в разоренную Москву. Впереди были большие труды по восстановлению разлаженной смутой и годами продолжающейся войны с Польшей машины русской государственности… После Деулинского перемирия отец Михаила Филарет в обмен на одного польского полковника был выпущен в июне 1619 года из плена, и в том же месяце на соборе Москвы Филарета избирают патриархом всея Руси. Вскоре, в сентябре, Михаил Федорович (видимо, по обещанью — по случаю возвращения из плена отца) посетил Кострому и съездил на богомолье в Макарьев-Унженский монастырь (собор, избравший Филарета патриархом, канонизировал и преподобного Макария). Перед поездкой в монастырь Михаил Федорович на несколько дней съездил в Домнино. Результатом этой его поездки и была жалованная грамота царя родным Ивана Сусанина. Вот текст этой грамоты: «Божиею милостью, Мы, Великий Государь, Царь и Великий Князь Михайло Феодорович, всея Русии Самодержец, по нашему Царскому милосердию, а по совету и прошению матери Нашея, Государыни, великия Старицы инокини Марфы Иоанновны, пожаловали есма Костромского уезда, Нашего села Домнина, крестьянина Богдашка Собинина, за службу к нам и за кровь, и за терпение тестя его Ивана Сусанина: как Мы, Великий Государь, Царь и Великий Князь Михайло Феодорович всея Русии в прошлом 121 (1613) году были на Костроме, и в те поры приходили в Костромской уезд Польские и Литовские люди, а тестя его, Богдашкова, Ивана Сусанина в те поры Литовские люди изымали и его пытали великими, немерными пытками и пытали у него, где в те поры Мы, Великий Государь, Царь и Великий Князь Михайло Феодорович всея Русии были, и он Иван ведая про нас, Великого Государя, где Мы в те поры были, терпя от тех Польских и Литовских людей немерные пытки, про нас, Великого Государя, тем Польским и Литовским людям, где мы в те поры были не сказал, а Польские и Литовские люди замучили его до смерти. И Мы, Великий Государь, Царь и Великий Князь Михайло Феодорович всея Русии пожаловали его, Богдашка, за тестя его Ивана Сусанина к нам службу и кровь, в Костромском уезде Нашего дворцового села Домнина половину деревни Деревнищ, на чем он, Богдащка, ныне живет, полторы чети выти земли велели обелить с тое полудеревни, с полторы чети выти, на нем, на Богдашке, и на детях его, и на внучатах, и на правнучатах, Наших никаких податей и кормов, и подвод, и наметных всяких столовых и хлебных запасов, и в городовые поделки, и в мостовщину, и в иныя ни в какие подати имати с них не велели; велели им тое полдеревни во всем обелить и детям их, и внучатам, и во весь род неподвижно. А будет то наше село Домнино в который монастырь и в отдаче будет, тое полдеревни Деревнище, полторы чети выти ни в который монастырь с тем селом отдавать не велели, велели по Нашему Царскому жалованью владеть ему, Богдашке Собинину, и детям его, и внучатам, и правнучатам, и в род их во веки неподвижно. Дана сия наша Царская жалованная грамота в Москве лета 7128 (1619) ноября в 30 день».
По этой грамоте Богдан Сабинин и его потомство стали так называемыми «белопашцами» — т. е. крестьянами, не несущими никаких повинностей в чью-либо пользу. Грамота 1619 года долгое время служила тем, кто считал и считает, что никакого подвига Сусанина не было, что выдача грамоты была сделана с Целью укрепления авторитета молодой династии для того, чтобы показать, как любит ее простой народ и т. д. Да, наверное, такие соображения имели место, но преувеличивать все это нельзя. Безусловно, что подвигу Сусанина и тогда, когда он был совершен, и в 1619 году еще не придавали того политического значения, как много позднее. Михаил поступил так, как не мог не поступить, будучи царем (ведь существовала своеобразная царская этика). Думается, что тогда, в 1619 году, Романовы смотрели на пожалование родным Сусанина во многом как не дело домашнее. Однако в 1630 году перед смертью Марфа Ивановна наряду со многими землями завещала и свою домнинскую вотчину Новоспасскому монастырю в Москве, долгое время служившему местом погребения почти всех Романовых. После кончины матери царя, последовавшей в 1631 году, архимандрит Новоспасского монастыря в соответствии с завещанием «очернил» потомков И. Сусанина (т.е. распространил на них все обычные повинности в пользу монастыря). Почему была нарушена царская грамота 1619 года? Думается, что вряд ли сама «Великая старица» причастна к этому, скорее всего произошло какое-то недоразумение. То ли Богдан Сабинин, то ли уже его вдова подают на имя Михаила Федоровича челобитную. Эта челобитная нам неизвестна, но известна ответная грамота царя, датированная 30 января 1633 года: «Божией милостию, Мы, Великий Государь, Царь и Великий Князь Михайло Феодорович… пожаловали есма Костромского уезда, села Домнина Богдашка Сабинина за службу к нам и за терпение тестя его Ивана Сусанина… в Костромском уезде нашего дворцового села Домнина половину деревни Деревнищ, чем он Богдашка жил… Оное село Домнино и с деревнями и с тою деревнею отдано в монастырь к Спасу на Новой по нашей матери, Великой Государыне, инокине Марфе Ивановне, и Спасский архимандрит его полдеревни очернил, и всякие доходы на монастырь емлет, и Мы, Великий Государь, Царь и Великий Князь Михайло Феодорович всея Русии пожаловали вместо тое деревни Деревнищ того Богдашка Сабинина жену его вдову Антонидку и с детьми ея с Данилком да с Костькою, за терпение и за кровь и за смерть отца ея Ивана Сусанина в Костромском уезде, села Красного, приселка Подольского пустошь Коробово в отчину и в род их во веки не подвижно, велели обелить, на ней Антонидке и на детях ея, внучатах и на правнучатах, на них никаких податей… имать не велели. А буде то наше село Красное во отдаче и тое пустоши никому ни в поместье, ни в вотчину не отдавать и у них не отъимать, а владеть им по сей Нашей Царской жалованной грамоте ей Антонидке и детям ея и внучатам и правнучатам и в роде во века неподвижно…».
Итак, в ответ на челобитную родных Сусанина царь, который не мог нарушить предсмертную волю матери, взамен Деревнища пожаловал им пустошь Коробово (ныне — д. Коробово в Красносельском районе). В Коробове потомки Сусанина (или как их ещё называли — «коробовские белопашцы») и жили впоследствии несколько веков. В Коробове поселились Антонида и два ее сына — Даниил и Константин, от последних пошло два колена потомков Сусанина, и еще в XIX веке жители Коробова помнили, кто они — «Даниловичи» или «Константиновичи».
В числе других поселений деревня Коробово входила в приход, центром которого была церковь в близлежащем селе Прискокове. На кладбище у этой церкви, согласно преданиям коробовцев, и находится могила Антониды, умершей после 1644 года. Здесь же, наверняка, похоронены и внуки Сусанина — Даниил и Константин, и правнуки, и значительная часть других потомков Ивана Сусанина.
Постепенно численность «коробовских белопашцев» росла, во многом это была обычная деревня — большинство ее жителей занималось обыкновенными крестьянскими делами, некоторые — ювелирным ремеслом, некоторые летом уходили на Волгу в бурлаки. Коробовцы имели целый ряд льгот, в частности, в начале XIX века даже начальнику губернии, костромскому губернатору, если бы он захотел приехать в Коробово, пришлось бы брать разрешение на это в Петербурге, у министра двора.
В конце XIX в. льготы были полностью ликвидированы, а некоторым из этих людей, как пишет исследователь Н. П. Гриценко, было приказано переселиться в Симбирскую губернию, в села Бурундуки и Ардатово, под строгий надзор местного начальства, так как они «были главными виновниками беспорядков и связи с беглыми».
Из архивных документов видно, что некоторые потомки Сусанина, не боясь потерять привилегий, смело выступали против самодержавного строя и стойко боролись за народное счастье. И всюду, где бы ни находились, они не теряли связи с родным краем, не забывали своего предка.
В XVIII веке Сусанина вспоминали (в искусстве, в политике) крайне редко. В условиях национального подъема, вызванного Отечественной войной 1812 года, интерес к личности легендарного крестьянина заметно возрастает. Вскоре после окончания войны с Наполеоном итальянцем К. Кавосом была написана опера «Иван Сусанин», премьера которой состоялась в Петербурге 19 октября 1815 года. Вскоре, в 1822 году, появилась и известная дума К. Ф. Рылеева о Сусанине. Вторая опера, где героем был Сусанин — первая русская классическая национальная опера, — создана М. И. Глинкой в середине 1830-х годов. Первоначально она, как и опера Кавоса, называлась «Иван Сусанин», но Николай I дал ей другое название — «Жизнь за царя». Премьера оперы Глинки состоялась в Петербурге 27 ноября 1836 года.
Роль Сусанина исполнял артист О. Петров. С тех пор эту роль исполняли лучшие певцы русской и советской оперы: Ф. Шаляпин, М. Рейзен, И. Петров, А. Пирогов, А. Ведерников, М. Михайлов и другие.
В опере Глинки наглядно были отражены противоречия эпохи. Ведь национальный подъем после воины 1812 года переплетался с кризисом крепостнической системы, образ знаменитого крестьянина в этих условиях использовался различным общественными силами в политической борьбе.
Опера до сих пор не сходит со сцены советских и многих зарубежных театров. Огромной популярностью она пользуется в постановке Государственного академи-ческого Большого театра СССР, где уже состоялось более тысячи представлений. Почти каждый год свой новый сезон Большой театр начинает оперой «Иван Сусанин».
В 1834 г. центральная, Екатеринославская площадь Костромы была переименована в Сусанинскую. А вскоре объявлена подписка по сбору денег на сооружение памятника царю Михаилу Федоровичу и Ивану Сусанину.
14 марта 1851 г. при большом стечении жителей Костромы и многочисленных гостей из других городов памятник был открыт. У подножия высокой колонны находилась скульптура Сусанина, на пьедестале написаны его родословная и грамота, пожалованная родственникам героя. На лицевой стороне пьедестала была воспроизведена картина гибели Сусанина.
Выполненный в монархическом стиле, в духе рабской покорности царям из дома Романовых, этот памятник после Великой Октябрьской социалистической революции был снесен. Однако жители Костромы все время мечтали иметь хороший памятник своему знаменитому земляку.
Иван Сусанин изображён на памятнике Михаила Микешина «Тысячелетие России» в Новгороде (1862).
В 1959 г. был утвержден проект нового памятника Ивану Сусанину для Костромы, разработанный скульптором Н. А. Лавинским, архитекторами М. П. Бубновым и М. Ф. Марковским. Величественный памятник открыли осенью 1967 г.
Во время трагических событий 1-й русской революции имя Сусанина слишком часто мелькало «по ту сторону» баррикад. Наряду с Мининым имя Ивана Сусанина часто было знаменем крайне правой черносотенной реакции. К тому же в условиях кризиса начала XX века официальный культ личности Сусанина, как и любой культ, порождал снизу отрицательное (нигилистическое) отношение и к личности, и к подвигу этого человека.
Празднование 300-летия подвига Сусанина почти совпало с 300-летием правления Дома Романовых. В мае 1913 года в Костроме, в бывшем кремле, на том примерно месте, где в XVII веке находился двор Марфы Ивановны Романовой, был заложен монумент в честь романовского юбилея. На этом монументе среди многих других фигур должна была находиться и бронзовая фигура умирающего Сусанина, над которым склонялась фигура женщины — аллегорическое изображение России (к сожалению, начавшаяся через год война не дала возможности закончить до революции этот во всех отношениях интересный памятник).
На протяжении веков передовые русские писатели и поэты, композиторы и художники создавали произведения, прославлявшие народного богатыря. Яркий образ героя создан поэтом-декабристом К. Ф. Рылеевым в его стихотворении-думе «Иван Сусанин». Из-за цензурных рогаток текст думы в известной степени отражал официальное отношение к этому подвигу: Сусанин спасает для Руси царя Михаила. Но основную идею Рылеев высказал в примечаниях, отметив, что, «как верный сын Отечества, Сусанин захотел лучше погибнуть, нежели предательством спасти жизнь».
Рылеев вдохновенно писал, что этот русский крестьянин в свой смертный час бесстрашно бросил в лицо врагам слова:
«Предателя, мнили, во мне вы нашли:
Их нет и не будет на русской земли!
В ней каждый отчизну с младенчества любит
И душу изменой свою не погубит».
«Злодей!» закричали враги, закипев: —
«Умрешь под мечами!» — «Не страшен ваш гнев!
Кто русской по сердцу, тот бодро и смело,
И радостно гибнет за правое дело!
Ни казни, ни смерти н я не боюсь:
Не дрогнув, умру за царя и за Русь!»
Образ Сусанина получил отражение и в изобразительном искусстве. В 1836 г. крепостной художник С. Худояров (известен под псевдонимом Федоров) написал первый портрет народного героя. Этот портрет долгое время хранился у М. Глинки, затем у его родственников, а в настоящее время — в Москве. Фотокопия экспонируется в Нижнетагильском музее на родине художника.
Советские люди чтят память о русском богатыре. В 1938 г. село Молвитино Ярославской (ныне Костромской) области было переименовано в село Сусанине. Теперь это большой районный центр, расположенный на вершине холма, откуда открываются широкие дали.
За последние годы здесь построена фабрика, начала выходить газета, открылась музыкальная школа.
В селе есть кинотеатр, Дворец культуры. С каждым годом богатеет крупнейший в области многоотраслевой совхоз «Сусанинский».
В годы гражданской войны потомки Ивана Сусанина служили в Красной Армии. Пятнадцать парней из деревни Красный Перевоз погибли на фронтах гражданской войны, защищая молодую Советскую республику.
Большой вклад в дело защиты социалистической Родины внесли земляки героя в годы Великой Отечественной войны. В самые тяжелые дни войны ярославские и костромские колхозники построили на свои средства танковую колонну имени Ивана Сусанина.
В 1967 г. механику села Сусанине Павлу Григорьевичу Богатыреву пришло письмо от группы рабочих Праги. В письме говорилось: «Танк, на котором Вы первым ворвались в Прагу, вот уже двадцать лет стоит на пьедестале почета…».
Все время, с того памятного боя в мае 1945 г., Богатырева и его товарищей, первыми ворвавшихся на танке № 23 в столицу Чехословакии, считали погибшими. И вот теперь после длительных поисков удалось установить, что члены экипажа, кроме его командира И. Гончаренко, погибшего за несколько часов до конца войны, живы.
Через двадцать лет Богатырев побывал в Праге и посетил места, где он и его товарищи сражались за освобождение чехословацкого народа от немецко-фашистского рабства.
В селе Сусанине открыли музей имени знаменитого героя. Заведует музеем местный краевед Б. В. Белоцерковский.
Имя Сусанина живет в памяти народа. В Костромской области этим именем названы села, колхозы и совхозы, школы, пионерские дружины.
История свидетельствует, что Иван Сусанин не был одиночкой. На протяжении длительной борьбы нашего народа против врагов подвиг Сусанина был повторен многими патриотами.
Самое главное состоит в том, что в отношении к Сусанину необходимо отказаться от каких-либо политических крайностей. Этого человека, жившего на рубеже XVI и XVII веков, надо воспринимать реально, т. е. таким, каким он был, без стыдливых оговорок, что,-де, он, хотя и спас царя, но все-таки герой. Необходимо и здесь подходить с общечеловеческих позиций. Необходимо, наконец, и покаяние перед его памятью — и за все крайности в дореволюционное время, и за все, что было сделано после революции. Действительно, как бы сам Иван Осипович — православный, верующий крестьянин — посмотрел на разрушение храмов, на осквернение кладбищ, на исчезновение сел и деревень, на оскудение земли его родных мест?
Ну, а тайна, которая, вероятно, всегда будет витать над этим событием, над каждой его деталью — этот неотъемлемый спутник каждого исторического события, — станет будить мысль, поощрять к поиску.
|